Сергей Фёдорович Ахромеев. Советский военачальник. Маршал. Из крестьян. Участник Великой Отечественной войны.
    24 августа 1991 года покончил, как считается, жизнь самоубийством.
    Из предсмертной записки:
    "Не могу жить, когда гибнет моё Отечество и уничтожается всё, что я всегда считал смыслом в моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь дают мне право уйти из жизни. Я боролся до конца. Ахромеев. 24 августа 1991 г.".
     Из Википедии:
     "Похоронен 1 сентября 1991 года на Троекуровском кладбище. Церемония похорон прошла с нарушением ритуала прощания, положенного покойному по статусу. В ночь после похорон место захоронения Ахромеева С. Ф. подверглось мародёрскому нападению: неизвестные разрыли могилу, вскрыли гроб и похитили мундир маршала".
      Армия восстановилась, Отечество выправляется.
      Если только маршал не был убит, то - отчаяние плохой навигатор, отвратительный.

      (Пост был написано мной в ночь с 23 на 24 августа 2018 года, в Ялани)

    "В настоящее время мы, желающие быть верными Православию и сохранить свою историческую монархию, находимся как бы в крепости, в которой множество фортов и бастионов разрушено вдребезги, другие полуразрушены, и все наполовину, если не больше, захвачено коалиционными неприятельскими отрядами. Этот страшный штурм удался именно от того, что мы не знали собственной крепости, не понимали, что в ней сильно и слабо, что требовалось защищать, а что следовало даже самим поскорее разрушить. Но, во всяком случае, крепость эта не взята еще окончательно, – отчасти потому, что неприятельские отряды хотя вообще действуют умнее наших, но тоже далеко невысокого ума и соображения. И вот в этом положении окончательный исход штурма, полный успех неприятеля или его отбитие всецело зависит от нашей сознательности.
Прекращая аллегории, – все зависит от того, поймем ли мы лучше свои собственные принципы и начнем ли – не отрекаться от них, не говорить о риске от их исполнения, а, напротив, горячо, систематически исполнять их, с полной верой, что в этом не риск, не гибель, а спасение. Наше спасение зависит от того, перестанем ли мы полагаться на бумажные правила и каменные стены и потребуем ли от самих себя и от всех наших, чтобы наше дело всюду защищалось живым, сознательным и преданным ему человеком. Если этого у нас не явится, то неврастеническим выкрикиванием проклятий врагам мы не возвратим назад ни одного камня взятых у нас бастионов, а потеряем и все остальное, пока еще не отнятое".

    Это из статьи Л.А. Тихомирова "Нужны ли принципы?", 1911-го года 

    Мой яланский собеседник (палец порезав, строгал что-то):
    - Кровь - как грязь - так же спекается... И наоборот.

    Июньский жаркий, солнечный, тихий день. И не слышно Того Света - оттуда никакого шума. Да есть ли Он?

    Мой яланский собеседник (сам с собой):
    - Интересно, альтернативную жизнь, которую я мог бы прожить, будь я лучше, чем есть, или ещё хуже, Господь мне покажет?
     Не меня же он спрашивает, я и молчу.

   Есть люди, с которыми я когда-то по разным обстоятельствам расстался, и если никогда с ними, ни в этой, ни в другой жизни, больше не встречусь, ничуть не огорчусь. Есть люди (или были), с которыми я расстался, и если с ними никогда больше не встречусь, это ввергает меня в отчаяние.

Умаляю радость от встречи - думая с отчаянием о предстоящем расставании.
Всегда так. Никак не исправлюсь.
Сказка о Лутоне... там что-то похожее.

     Мой яланский собеседник, бродит по ограде, бормочет:
     - Духовность - душевность. Вдохновение - воодушевление. День - ночь. Вода - воздух...
     Знаю, что совсем скоро спросит он у меня:
     - А ничего у нас там не осталось?
     Останется с ним...

     Отец мой когда-то об нашем односельчанине, считавшем себя "всех умнее":
     - У него такой ум, что и дураком быть не обязательно.
     Пожалуй.

     Мой яланский собеседник:
     - Чёрный день придёт, приятели откинутся. То ли у Макария Великого, то ли у Исаака Сирина, то ли у кого-то ещё, сейчас не припомню...
     Я:
     - Подружки тоже.
     - Ну подружки, те в первую очередь. И что самое интересное, у каждого и у каждой будет приготовлено благородное оправдание и тысяча веских причин.
     - Ну так и ладно.
 

   Бескорыстие не всегда добродетель.
   Бес чинит человеку козни бесплатно. 
   И Сатана в своей деятельности погибели людей не берёт за это деньги.