Ну, вот.
Личное.
Почему я стал сюда писать.
Нас много. Только у дяди Вани было одиннадцать детей. Сейчас меньше - по-разному ушли на тот свет. У двоюродного брата Александра - двенадцать. Все живы. Жив и Александр, слава Богу. У кого-то - шестеро, у кого-то - пятеро.
Племянников и племянниц более сотни.
С ними, в основном, и разговариваю (тут вот) - живём во всех концах России - поэтому.
Деды наши служили в Енисейском казачьем полку, который в семнадцатом году двадцатого столетия не изменил присяге, почему потом они, воины этого полка, со своими семействами, и обустраивали Крайний Север. И до этого-то жили не в тропиках. Самый крепкий мороз, который помню, - 66 (минус). Героев нет. Но Полный Кавалер Славы есть. А полегло на всех фронтах - ! - у кого-то, может быть, и больше.
Все войны (те, что были на моём слуху, ну и при жизни) - наши. От Японской до Чеченской. Выкосило. Но не извело.
Только у тёти Полины, вдовой, один был сын. Запил после армии. Раз ночевал в снегу - рук лишился. Второй раз ночевал на морозе - ноги отняли. Потом "попал в рабство" - в Москву его соблазнили. Нашли. Вывезли. Поплыл за клюквой на другой берег Енисея - вещи караулить да чай для ягодников кипятить. Назад плыли. Лодку, большую, деревянную, волной перевернуло. Все выплыли - сами, и детей своих до берега вытащили. "Обрубок" не выплыл. Николай. Царство Небесное. Нашли потом, похоронили.
Был у меня родной племянник. Дмитрий. Около двух метров росту. Кяхта. Десантник. Первая Чеченская. Хоронили его через полгода после его смерти - шесть обгоревших косточек. Его, не его ли? Похоронили. Хожу на могилку - летом. Молчаливый. Как и в жизни. И лес кругом - тихий. Дорог он был мне, племянник. Люблю его и теперь. Лет с семи ходил со мной по тайге. Слова жалобы от него не слышал - молчком, насупившись. Потом обидел я его. Попросился он со мной на Таху. Приток Кеми. Кемь - приток Енисея. До устья добираться (как получится) - сорок пять километров. В верховья речки подниматься по тайге - 12-15 км. И спускаться потом неделю. Заломы - метров по сто. Перетаскиваться. Комары. Мошки. Пожалел парня - было ему тогда лет 14. Зову и теперь - наверное, ходит.
И перед ним вину вот искупаю.
Сидим с ним, бывало, ночью на Кеми, рыбачим на налимов. Он говорит: "Дядя Вася, расскажи что-нибудь". Врал ему тогда с три короба - фантазировал - про прошлое Ялани. Будущего у неё нет - "вымирает". Когда-то - острог, затем - волость, теперь вот... Ну и наши испокон тут - чалдоны.
Теперь - рассказываю, стараюсь - правду. Наверное - слушает. Он - "участник".
"Скажи, - слышу, - что-нибудь, дядя Вася". И говорю вот.
Ну и ещё. Почему много цитат. То, с чем согласен, но лучше сказать не сумею, и привожу здесь. Дай Бог - на пользу.
Помяни, Господи, тех, кто там, дай здоровья тем, кто здесь.
С началом Великого поста.
Личное.
Почему я стал сюда писать.
Нас много. Только у дяди Вани было одиннадцать детей. Сейчас меньше - по-разному ушли на тот свет. У двоюродного брата Александра - двенадцать. Все живы. Жив и Александр, слава Богу. У кого-то - шестеро, у кого-то - пятеро.
Племянников и племянниц более сотни.
С ними, в основном, и разговариваю (тут вот) - живём во всех концах России - поэтому.
Деды наши служили в Енисейском казачьем полку, который в семнадцатом году двадцатого столетия не изменил присяге, почему потом они, воины этого полка, со своими семействами, и обустраивали Крайний Север. И до этого-то жили не в тропиках. Самый крепкий мороз, который помню, - 66 (минус). Героев нет. Но Полный Кавалер Славы есть. А полегло на всех фронтах - ! - у кого-то, может быть, и больше.
Все войны (те, что были на моём слуху, ну и при жизни) - наши. От Японской до Чеченской. Выкосило. Но не извело.
Только у тёти Полины, вдовой, один был сын. Запил после армии. Раз ночевал в снегу - рук лишился. Второй раз ночевал на морозе - ноги отняли. Потом "попал в рабство" - в Москву его соблазнили. Нашли. Вывезли. Поплыл за клюквой на другой берег Енисея - вещи караулить да чай для ягодников кипятить. Назад плыли. Лодку, большую, деревянную, волной перевернуло. Все выплыли - сами, и детей своих до берега вытащили. "Обрубок" не выплыл. Николай. Царство Небесное. Нашли потом, похоронили.
Был у меня родной племянник. Дмитрий. Около двух метров росту. Кяхта. Десантник. Первая Чеченская. Хоронили его через полгода после его смерти - шесть обгоревших косточек. Его, не его ли? Похоронили. Хожу на могилку - летом. Молчаливый. Как и в жизни. И лес кругом - тихий. Дорог он был мне, племянник. Люблю его и теперь. Лет с семи ходил со мной по тайге. Слова жалобы от него не слышал - молчком, насупившись. Потом обидел я его. Попросился он со мной на Таху. Приток Кеми. Кемь - приток Енисея. До устья добираться (как получится) - сорок пять километров. В верховья речки подниматься по тайге - 12-15 км. И спускаться потом неделю. Заломы - метров по сто. Перетаскиваться. Комары. Мошки. Пожалел парня - было ему тогда лет 14. Зову и теперь - наверное, ходит.
И перед ним вину вот искупаю.
Сидим с ним, бывало, ночью на Кеми, рыбачим на налимов. Он говорит: "Дядя Вася, расскажи что-нибудь". Врал ему тогда с три короба - фантазировал - про прошлое Ялани. Будущего у неё нет - "вымирает". Когда-то - острог, затем - волость, теперь вот... Ну и наши испокон тут - чалдоны.
Теперь - рассказываю, стараюсь - правду. Наверное - слушает. Он - "участник".
"Скажи, - слышу, - что-нибудь, дядя Вася". И говорю вот.
Ну и ещё. Почему много цитат. То, с чем согласен, но лучше сказать не сумею, и привожу здесь. Дай Бог - на пользу.
Помяни, Господи, тех, кто там, дай здоровья тем, кто здесь.
С началом Великого поста.
Комментариев нет:
Отправить комментарий