АРНОЛЬД ТОЙНБИ:
"На Западе бытует понятие, что Россия — агрессор, и если смотреть на нее нашими глазами, то все внешние признаки этого налицо. Мы видим, как в XVIII веке при разделе Польши Россия поглотила львиную долю территории; в XIX веке она угнетатель Польши и Финляндии и архиагрессор в послевоенном сегодняшнем мире. На взгляд русских, все обстоит ровно наоборот. Русские считают себя жертвой непрекращающейся агрессии Запада, и, пожалуй, в длительной исторической перспективе для такого взгляда есть больше оснований, чем нам бы хотелось. Сторонний наблюдатель, если бы таковой существовал, сказал бы, что победы русских над шведами и поляками в XVIII веке — это лишь контрнаступление и что захват территории в ходе этих контрнаступлений менее характерен для отношений России с Западом, нежели потери с ее стороны до и после этих побед.
"На Западе бытует понятие, что Россия — агрессор, и если смотреть на нее нашими глазами, то все внешние признаки этого налицо. Мы видим, как в XVIII веке при разделе Польши Россия поглотила львиную долю территории; в XIX веке она угнетатель Польши и Финляндии и архиагрессор в послевоенном сегодняшнем мире. На взгляд русских, все обстоит ровно наоборот. Русские считают себя жертвой непрекращающейся агрессии Запада, и, пожалуй, в длительной исторической перспективе для такого взгляда есть больше оснований, чем нам бы хотелось. Сторонний наблюдатель, если бы таковой существовал, сказал бы, что победы русских над шведами и поляками в XVIII веке — это лишь контрнаступление и что захват территории в ходе этих контрнаступлений менее характерен для отношений России с Западом, нежели потери с ее стороны до и после этих побед.
Варяги, заложившие первооснову русского государства
путем захвата контроля над внутренними судоходными путями, что дало им
власть над примитивными славянскими племенами в глубине страны,
являлись, видимо, скандинавскими варварами, которых сдвинуло с места и
привело в движение, и на запад и восток, распространение к северу
западного христианства при Карле Великом. Их потомки в собственной
стране были обращены в западное христианство и появились вновь на
российском горизонте как современные шведы: язычники, обращенные в
еретиков, не излечившиеся от агрессивных устремлений. Другой пример: в
XIV веке лучшая часть исконной российской территории — почти вся
Белоруссия и Украина — была оторвана от русского православного
христианства и присоединена к западному христианству после завоевания
этих земель литовцами и поляками. (Польские завоевания исконной русской
территории в Галиции были возвращены России лишь в последней фазе
мировой войны 1939–1945 годов.)
В XVII веке польские захватчики проникли в самое
сердце России, вплоть до самой Москвы, и были отброшены лишь ценой
колоссальных усилий со стороны русских, а шведы отрезали Россию от
Балтики, аннексировав все восточное побережье до северных пределов
польских владений. В 1812 году Наполеон повторил польский успех XVII
века; а на рубеже XIX и XX веков удары с Запада градом посыпались на
Россию, один за другим. Германцы, вторгшиеся в ее пределы в 1915–1918
годах, захватили Украину и достигли Кавказа. После краха немцев
наступила очередь британцев, французов, американцев и японцев, которые в
1918–1920 годах вторглись в Россию с четырех сторон. И наконец, в 1941
году немцы вновь начали наступление, более грозное и жестокое, чем
когда-либо. Верно, что и русские армии воевали на западных землях,
однако они всегда приходили как союзники одной из западных стран в их
бесконечных семейных ссорах. Хроники вековой борьбы между двумя ветвями
христианства, пожалуй, действительно отражают, что русские оказывались
жертвами агрессии, а люди Запада — агрессорами значительно чаще, чем
наоборот". (Цивилизация перед судом истории, М., 1996, стр. 106 - 107)
Ну это так я.
Комментариев нет:
Отправить комментарий